КОНРАД ЛОРЕНЦ

АГРЕССИЯ
     (так называемое "зло")

     Перевод с немецкого Г. Ф. Швейника
     МОСКВА ИЗДАТЕЛЬСКАЯ ГРУППА "ПРОГРЕСС"
     "УНИВЕРС"


ОГЛАВЛЕНИЕ
     Предисловие... 5 1. Пролог в море... 10 2. Продолжение в лаборатории...
19 3.  Для  чего  нужна  агрессия...  30  4. Спонтанность  агрессии...56  5.
Привычка, церемония и волшебство... 63 6. Великий Парламент Инстинктов... 91
7.  Поведенческие  аналогии  морали...  114  8.  Анонимная  стая...  144  9.
Сообщество  без любви... 154  10. Крысы... 161  11. Союз...169 12. Проповедь
смирения... 218 13. Се человек... 233 14. Надеюсь и верю... 257



     Жене моей посвящается


ПРЕДИСЛОВИЕ

     Один мой друг,  взявший на себя труд критически прочитать рукопись этой
книги, писал мне, добравшись до ее середины:  "Вот уже вторую главу подряд я
читаю с захватывающим интересом, но и с возрастающим чувством неуверенности.
Почему?  Потому  что не  вижу четко их  связи  с  целым. Тут ты  должен  мне
помочь".  Критика  была  вполне справедлива; и  это предисловие написано для
того, чтобы с самого начала  разъяснить читателю, с какой целью написана вся
книга и в какой связи с этой целью находятся отдельные главы.
     В  книге  речь  идет  об  агрессии,  то  есть   об   инстинкте  борьбы,
направленном  против собратьев  по виду,  у животных и  у человека.  Решение
написать ее возникло в результате случайного совпадения двух  обстоятельств.
Я  был  в Соединенных Штатах. Во-первых, для того, чтобы  читать психологам,
психоаналитикам  и психиатрам лекции о  сравнительной этологии и  физиологии
поведения,  а  во-вторых,  чтобы  проверить  в   естественных  условиях   на
коралловых  рифах у побережья Флориды гипотезу о боевом поведении  некоторых
рыб и о функции их окраски  для сохранения вида, -- гипотезу, построенную на
аквариумных  наблюдениях.  В  американских  клиниках  мне  впервые  довелось
разговаривать с психоаналитиками, для которых учение Фрейда  было не догмой,
а рабочей  гипотезой,  как и  должно быть  в любой науке.  При таком подходе
стало понятно многое из того,  что прежде вызывало у  меня возражения  из-за
чрезмерной  смелости теорий  Зигмунда  Фрейда.  В дискуссиях  по  поводу его
учения   об   инстинктах   выявились  неожиданные   совпадения   результатов
психоанализа и физиологии поведения. Совпадения существенные как раз потому,
что   эти  дисциплины  различаются   и  постановкой  вопросов,  и   методами
исследования, и -- главное -- базисом индукции.
     Я ожидал непреодолимых разногласий по поводу понятия "инстинкт смерти",
который  --   согласно   одной  из   теорий   Фрейда  --  противостоит  всем
жизнеутверждающим инстинктам как разрушительное начало. Это гипотеза, чуждая
биологии, с точки зрения этолога является не только ненужной, но и неверной.
Агрессия, проявления которой часто отождествляются с проявлениями "инстинкта
смерти",  -- это такой же инстинкт, как и все  остальные,  и  в естественных
условиях так же,  как и  они,  служит сохранению жизни и вида.  У  человека,
который  собственным  трудом  слишком быстро  изменил условия  своей  жизни,
агрессивный  инстинкт  часто  приводит   к   губительным   последствиям;  но
аналогично  -- хотя  не  столь  драматично  --  обстоит  дело  и  с  другими
инстинктами.     Начав     отстаивать     свою     точку    зрения     перед
друзьями-психоаналитиками,  я  неожиданно  оказался  в  положении  человека,
который  ломится в  открытую дверь.  На примерах множества цитат  из  статей
Фрейда  они показали мне, как мало он сам  полагался на свою  дуалистическую
гипотезу   инстинкта   смерти,   которая   ему   --   подлинному  монисту  и
механистически  мыслящему  исследователю --  должна была быть  принципиально
чуждой.
     Вскоре  после  того  я  изучал  в  естественных  условиях  теплого моря
коралловых рыб, в отношении которых значение агрессии для сохранения вида не
вызывает  сомнений,  -- и тогда мне захотелось написать  эту книгу. Этология
знает   теперь   так  много  о  естественной  истории  агрессии,   что   уже
позволительно  говорить о  причинах  некоторых  нарушений этого инстинкта  у
человека.  Понять причину болезни -- еще не значит найти  эффективный способ
ее лечения, однако такое понимание является одной из предпосылок терапии.
     Я   чувствую,   что  мои   литературные  способности  недостаточны  для
выполнения стоящей передо мной задачи.
     Почти невозможно описать  словами,  как  работает  система,  в  которой
каждый  элемент  находится   в   сложных  причинных  взаимосвязях  со  всеми
остальными.  Даже если объяснять устройство автомобильного мотора -- и то не
знаешь, с чего начать.  Потому  что невозможно  усвоить информацию  о работе
коленчатого вала, не имея понятия о шатунах, поршнях, цилиндрах, клапанах...
и т.д., и т.д.
     Отдельные элементы общей системы можно понять лишь в их взаимодействии,
иначе вообще ничего понять нельзя. [...]
        *********************************************************